Ритуал астлан
Ритуал астлан - ритуальная церемония посвящения в Астлантиде.
Проводится внутри древней пирамиды:
Когда впереди возникла громада пирамиды, Марк не слишком удивился. ... Это был не новодел. Родную сестру этой старухи-пирамиды Марк видел под шелухой, вломившись в галлюцинативный комплекс Жгуна. Растрескавшийся древний камень, тяжкие плети лиан и вьюнков, скрывающие под собой полустертую резьбу… Свет солнца бил точно в прямоугольник входного проема, с неправдоподобной отчетливостью высвечивая мельчайшие неровности на шершавой поверхности стен. Шагах в десяти от входа тьма сгущалась, становясь почти осязаемой. Плотный клубок мрака закупоривал проход, преградив незваным гостям путь в недра пирамиды.
...
Рваное пламя факелов гудело и потрескивало, быстро разгораясь. Его будто нарочно раздувал зябкий сквозняк: возникнув в глубинах пирамиды, ветер с терпеливым упорством дул навстречу пришельцам. Отсветы факелов плясали по стенам, заставляя клубящуюся тьму с неохотой отступать. Мрак подземелья корчился в конвульсиях, рождая движение теней. Шаги гулко отдавались под древними сводами, эхо дробилось и множилось, превращая людей в призрачную центурию, идущую «не в ногу».
...
Взгляду открылась пятиугольная камера семи шагов в поперечнике.
...
Здешняя цивилизация с тщательностью параноика избегает плавных изгибов — кругов и овалов, шаров и цилиндров. Четырех- и пятиугольные комнаты, столы-шестигранники, граненые бокалы и чашки, квадратные в сечении бутыли и флаконы. Параллелепипеды зданий, трапеции окон. Угловатые, вопреки здравому смыслу, обводы автомобилей, самолетов и геликоптеров. Колеса машин имели нормальную, дисковидную форму, но это было, пожалуй, единственное исключение.
...
Да, еще эмблемы на одежде Изэли и ее подчиненных. Рисунок, красовавшийся сейчас на груди унтер-центуриона Кнута. И зал в глубине древней пирамиды. Точнее, зал представлял собой пустотелый приплюснутый цилиндр тридцати метров в диаметре и восьми в высоту.
...
На стенах горели масляные лампады — в два ряда, расположенные в шахматном порядке. Света хватало, чтобы рассмотреть мозаичные панно и барельефы. От бликов на цветной смальте и нефритовых инкрустациях рябило в глазах. Изображения бунтовали, не желали складываться воедино, распадаясь на отдельные фигуры и фрагменты. Птицеголовые люди в длиннополых одеяниях. Цапли с головами носатых карликов. Из ванн, покрытых сложным орнаментом, выглядывают существа в замысловатых уборах. Оскаленную морду зверя окружают иглы, торчат во все стороны. Космы шерсти? Стилизованные лучи? Убийца занес нож над жертвой. Круг напротив сердца — такой же, как на груди Марка. Круг над теменем убийцы, в обрамлении игл-лучей; родной брат звериной башки.
Солнце?
Каменное солнце плотоядно ухмылялось, глядя с небес на пролитие крови.
Участника ритуала полностью раздевают, расписывают тело традиционными узорами, дают выпить специальное зелье. После этого приковывают к колонне в центре ритуального зала и выдают копье с обсидиановым наконечником. Против него выходят сражаться пять войнов:
- чикчан - человек-змея
Раскрашенный, как подобает, чикчан — человек-змея — стелился, скользил, тёк над самым полом. Пядь за пядью чикчан приближался к прикованному пленнику. ... Чикчан атаковал стремительным броском, не прекращая плавного, завораживающего движения.
- кими - смерть, странник, взбирающийся в гору
... он шел с размеренностью механизма, опираясь на копье, как на посох ... Странник не задержался ни на миг, и на последнем шаге в лицо смерти метнулась смерть. Качнулся посох, отводя удар. Заходил из стороны в сторону, словно кими прокладывал дорогу в зарослях тростника. Тростник послушно расступался, но лишь для того, чтобы снова возникнуть на пути: наклониться, выпрямиться, ткнуть в странника стеблями, жесткими и сухими.
- киб - гриф-стервятник
Третий приближался к пленнику смешной прыгающей походкой ... сутулился, вздыбив плечи, втягивая бритую голову с забавным хохолком на темени. Даже согбенный, астланин был на добрую голову выше противника.
Киб бил размашисто, мощно; он взлетал на локоть над полом — и возвращался всей пернатой мощью, норовя вонзить в сердце врага убийственный клюв.
- иик - ветер
Что-то крича, он занёс оружие над головой, с места беря разгон — иик, ветер, весь изменчивость и порыв. На втором шаге копьё отправилось в полёт.
- (?)
Чудом обсидиановое жало всё же нашло цель, глубоко взрезав кожу на боку пятого астланина. Не изменившись в лице, тот кивнул, соглашаясь с чем-то, и без слов пересел спиной к колонне.